ГМО и кукловоды научных кругов

Aug 22, 2023

«Чтение электронных писем заставляет меня хотеть блевать», — написал в Твиттере Food Babe после прочтения длинной серии из них, опубликованной в Интернете газетой «Нью-Йорк Таймс» 5 сентября.

Письма, о которых идет речь, являются результатом запроса Закона о свободе информации (FOIA) и размещены в боковых полосах первой статьи репортера Times Эрика Липтона («Ученые пищевой промышленности включились в войну за лоббирование ГМО, электронные письма»). См. также этот аккаунт в журнале «Эколог».

Статья очень тревожная, но, как предположила Food Babe, Times скрыла реальную историю. Настоящая сенсация заключалась не в вероломстве и обмане горстки отдельных профессоров.

В электронных письмах спрятаны положительные доказательства активного сговора между агробизнесом и химической промышленностью, многочисленными и часто видными учеными, пиар-компаниями и ключевыми администраторами университетов, предоставляющих землю, с целью продвижения ГМО и пестицидов.

В частности, нигде Times не отмечает, что одним из главных участников сговора был не кто иной, как президент Американской ассоциации содействия развитию науки (AAAS).

Все это вообще опущено или спрятано в труднозаметных боковых полосах, которые в любом случае недоступны читателям печати. Итак, вот статью, которую должен был написать Эрик Липтон.

Сначала история Липтона

Статья Липтона на первый взгляд кажется впечатляющей. Липтон описывает, какКевин Фолта, заведующий кафедрой садоводства Университета Флориды тайно взял расходы и 25 000 долларов неограниченных денег от Монсанто на продвижение ГМО-культур.

От имени биотехнологической индустрии или через PR-фирму Ketchum Фолта писал на веб-сайтах и ​​посещал публичные мероприятия, тренинги, лоббистские усилия и специальные миссии.

Частично это уже было известно, но Липтон раскапывает дополнительные доказательства и цитаты Фолты. Они включают электронное письмо в адрес Monsanto, которое категорически противоречит предыдущим отрицаниям Фолты отношений с Monsanto и биотехнологической индустрией:

«Я благодарен за эту возможность и обещаю солидную отдачу от инвестиций», — написал Фольта после получения чека на 25 тысяч долларов, тем самым продемонстрировав как четкое понимание своей роли, так и цели денег.

Далее в статье аналогичным образом разоблачаются Брюс Часси (почетный профессор Университета Иллинойса) и Дэвид Шоу (Университет штата Миссисипи). В нем также обсуждается, предположительно для «баланса», агроном и критик ГМО Чарльз Бенбрук, работавший тогда в Университете штата Вашингтон, который, в отличие от других, открыто признал свое финансирование.

Что пропустил Липтон

Но читатели электронных писем могут найти факты, которые гораздо более разрушительны для восприятия академической независимости, чем те, которые содержатся в основной статье.

Во-первых, деньги, полученные Фолтой, незначительны, если не считать десятков миллионов, которые его университет получал от Syngenta (>10 миллионов долларов), Monsanto (>1 миллиона долларов), Pioneer (>10 миллионов долларов) и BASF (>1 миллиона долларов). в это трудно поверить, что он не сыграл никакой роли в защите Кевина Фолты, когда он ревностно (и часто оскорбительно) бродил по Интернету, через свой аккаунт в Твиттере, блог, подкаст и статьи, подавляя инакомыслие и высмеивая критиков ГМО, куда бы он ни пошел.

В основной статье Times также отсутствует ощущение обширной и сложной сети небольшой армии ученых, продвигающих интересы Monsanto и других частей химической, агробизнеса и биотехнологической промышленности.

Фольта редко действовал в одиночку. Его сети заполнены экономистами, молекулярными биологами, патологами растений, специалистами по развитию и агрономами, многие из которых гораздо более знамениты, чем Кевин Фолта, но все они хорошо осведомлены о промышленности и PR-фирмах.

Их работа открыто признавалась в электронных письмах: «Мы все крутые придурки, борющиеся за правду. С вами приятно общаться». Или, как выразился сам Фольта: «Я рад подписаться на все, что вы захотите, или написать все, что захотите».

В более общем смысле, роль группы заключалась в том, чтобы инициировать научные публикации и другие статьи, а также бороться с законодательными, медийными и научными угрозами для индустрии ГМО и пестицидов, сохраняя при этом свои отраслевые связи в тайне.